19.12.2011 в 14:34
Пишет Feuerstrom:Последнее утро лета
1. Фандом: Otto Dix
2. Пейринг: Драу/?
3. Рейтинг: PG
4. Жанр: fluff, romance, drabble, vignette
5. Примечания, комментарий: опять пишу про него и ничего не могу с собой поделать, к тому же, вспомнилось тепло лета, которого сейчас так не хватает. это больше зарисовка самой себе, чтобы не стерлась в памяти эта картина. может, и вы ее увидите...
6. Предупреждение: количество флаффа зашкаливает)
7. Дисклеймер: опять фантазия разыгралась
читать дальше
Он смотрит немного задумчивым, одухотворенным взглядом на медленно поднимающееся светило, в самый его центр, не моргая. Я знаю, он может долго смотреть в небесное око, не отрывая глаз, сколько уже раз любовался им в такие моменты. Кажется, расплавленное Солнце медленно переливается ему в зрачки и кристаллизуется, замерзает внутри. Но это - его маленькая тайна, никто не знает, что, кроме вечной зимы, в совершенном замке кружевных бабочек его души есть еще и осколки Солнца. Никто, кроме меня.
Слегка наклонил голову набок, и первые несмелые лучи осторожно вплетают золотые нити в шелковистые угольно-черные волосы, ему так идет, когда они распущены и мягкими волнами лежат на плечах. Немного дрожит - на крыше девятиэтажного дома прохладно, несмотря на то, что это - последнее утро лета. Ветер забирается ему под рубашку, прикасается к стройному гибкому телу, каждый сантиметр кожи которого я знаю досконально. Обнимаю его, прижимаю к себе покрепче, согревая собой и будто пытаясь защитить от холода. Доверчиво кладет голову мне на плечо - я выше его и по сравнению с ним, хрупким и изящным, иногда кажусь себе средневековым викингом. Заглядывает в глаза, и я замираю на секунду - в зрачках еще озорно плещутся искорки Солнца, захватывающее зрелище, улыбаюсь. Сейчас его глаза свободны от линз, а сам он - от постоянно навязываемых ему образов, в эту секунду настоящий - для меня. Чуть заметно улыбается в ответ, и я ощущаю, как свет его улыбки перетекает мне в сердце, ласково согревая и учащая его биение. Сейчас он больше всего похож на Солнце, и я, слегка наклонясь, прикасаюсь к его тонко очерченным губам своими. Зарывается рукой в мои волосы, не прерывая поцелуя, кажется, я даже перестал дышать - в раю это и не нужно. Замираю и наслаждаюсь нашим восходом. Теперь я опять просто приобнял его, стоим и созерцаем свет, растворяющий в себе ночь, не губительный и испепеляющий, но животворный. Где-то там, внизу, пестро-серая масса людей, спешат куда-то, и ни один из муравьев не в состоянии поднять голову и посмотреть ввысь. Оно и к лучшему - вся красота, весь свет сконцентрирован на двух людях на свете, и эти двое - я и мой "стеклянный принц", неприступно-ледяной на первый взгляд, но на самом деле... Я еще раз прокрутил в голове события прошлой ночи, а затем блеск легкой сумасшедшинки в его глазах и предложение подняться на крышу дома - встретить рассвет.
А я ведь даже и не помню, как с ним познакомился, казалось, я всю жизнь знал этого необыкновенного мужчину-загадку. Помню только, что почувствовал, когда услышал его голос - он сумел задеть во мне такие струны, о существовании которых я и не подозревал даже, что-то легчайше-живое и... теплое? Именно так - а ведь я был уверен, что позолоченные провода чувств во мне вырваны с корнем, и только обрывки их беспорядочно торчат в стороны. И я нисколько не удивился тому, что он - вокалист группы, им же созданной. Упросил его разрешить мне побывать на репетиции, он сначала не хотел соглашаться, но потом легкий кивок - и я услышал, как могло бы звучать небо, если бы умело петь. Но при всей кажущейся хрупкости такой сильный и стойкий - я не знаю ни одного случая, при котором он бы сдался на милость судьбы, решил получить меня - и добился своего. Сначала просто друг, сумел стать гораздо большим в моей жизни, завоевал тембром голоса, мимолетным касаниями, и я подчинился - захотел подчиниться. Стал зависимым от него, его присутствия рядом, и так не хотел расставаться.
Прижимаю к себе покрепче человека, заменившего мне всех и вся, того, в чьих зрачках я растворился без остатка в первую же секунду нашей встречи, но не подал и виду. А ведь он опасался, что я его отвергну...
Река времени течет медленно и бесшумно, ласкает бодрящим ветром наши тела, нет, наше тело - одно на двоих, а он все так же, с неповторимой улыбкой на губах, скользит взглядом по просыпающемуся городу.
А завтра я его оставлю. Напишу небольшую записку - беспощадный клочок бумаги, всего несколько слов. Он наверняка будет проклинать того, на кого я его якобы променял, будет вспоминать наши дни света. Может, будут отчаяние и слезы. Но он забудет, справится, рано или поздно сможет порвать старые фотографии и стереть из памяти воспоминания. Время - ветер, не так ли? И сможет жить дальше. Только, наверное, больше не будет встречать рассветы. Не со мной. Он ни в коем случае не должен узнать, что у меня рак.
URL записи1. Фандом: Otto Dix
2. Пейринг: Драу/?
3. Рейтинг: PG
4. Жанр: fluff, romance, drabble, vignette
5. Примечания, комментарий: опять пишу про него и ничего не могу с собой поделать, к тому же, вспомнилось тепло лета, которого сейчас так не хватает. это больше зарисовка самой себе, чтобы не стерлась в памяти эта картина. может, и вы ее увидите...
6. Предупреждение: количество флаффа зашкаливает)
7. Дисклеймер: опять фантазия разыгралась
читать дальше
Двое на крыше,
И Солнце всходящее,
И счастье неслышимое,
И лето - незрячее.
Тихий звон смеха,
Вдвоем - наслаждение.
Двое на крыше?
Нет, лишь их тени.
И Солнце всходящее,
И счастье неслышимое,
И лето - незрячее.
Тихий звон смеха,
Вдвоем - наслаждение.
Двое на крыше?
Нет, лишь их тени.
Он смотрит немного задумчивым, одухотворенным взглядом на медленно поднимающееся светило, в самый его центр, не моргая. Я знаю, он может долго смотреть в небесное око, не отрывая глаз, сколько уже раз любовался им в такие моменты. Кажется, расплавленное Солнце медленно переливается ему в зрачки и кристаллизуется, замерзает внутри. Но это - его маленькая тайна, никто не знает, что, кроме вечной зимы, в совершенном замке кружевных бабочек его души есть еще и осколки Солнца. Никто, кроме меня.
Слегка наклонил голову набок, и первые несмелые лучи осторожно вплетают золотые нити в шелковистые угольно-черные волосы, ему так идет, когда они распущены и мягкими волнами лежат на плечах. Немного дрожит - на крыше девятиэтажного дома прохладно, несмотря на то, что это - последнее утро лета. Ветер забирается ему под рубашку, прикасается к стройному гибкому телу, каждый сантиметр кожи которого я знаю досконально. Обнимаю его, прижимаю к себе покрепче, согревая собой и будто пытаясь защитить от холода. Доверчиво кладет голову мне на плечо - я выше его и по сравнению с ним, хрупким и изящным, иногда кажусь себе средневековым викингом. Заглядывает в глаза, и я замираю на секунду - в зрачках еще озорно плещутся искорки Солнца, захватывающее зрелище, улыбаюсь. Сейчас его глаза свободны от линз, а сам он - от постоянно навязываемых ему образов, в эту секунду настоящий - для меня. Чуть заметно улыбается в ответ, и я ощущаю, как свет его улыбки перетекает мне в сердце, ласково согревая и учащая его биение. Сейчас он больше всего похож на Солнце, и я, слегка наклонясь, прикасаюсь к его тонко очерченным губам своими. Зарывается рукой в мои волосы, не прерывая поцелуя, кажется, я даже перестал дышать - в раю это и не нужно. Замираю и наслаждаюсь нашим восходом. Теперь я опять просто приобнял его, стоим и созерцаем свет, растворяющий в себе ночь, не губительный и испепеляющий, но животворный. Где-то там, внизу, пестро-серая масса людей, спешат куда-то, и ни один из муравьев не в состоянии поднять голову и посмотреть ввысь. Оно и к лучшему - вся красота, весь свет сконцентрирован на двух людях на свете, и эти двое - я и мой "стеклянный принц", неприступно-ледяной на первый взгляд, но на самом деле... Я еще раз прокрутил в голове события прошлой ночи, а затем блеск легкой сумасшедшинки в его глазах и предложение подняться на крышу дома - встретить рассвет.
А я ведь даже и не помню, как с ним познакомился, казалось, я всю жизнь знал этого необыкновенного мужчину-загадку. Помню только, что почувствовал, когда услышал его голос - он сумел задеть во мне такие струны, о существовании которых я и не подозревал даже, что-то легчайше-живое и... теплое? Именно так - а ведь я был уверен, что позолоченные провода чувств во мне вырваны с корнем, и только обрывки их беспорядочно торчат в стороны. И я нисколько не удивился тому, что он - вокалист группы, им же созданной. Упросил его разрешить мне побывать на репетиции, он сначала не хотел соглашаться, но потом легкий кивок - и я услышал, как могло бы звучать небо, если бы умело петь. Но при всей кажущейся хрупкости такой сильный и стойкий - я не знаю ни одного случая, при котором он бы сдался на милость судьбы, решил получить меня - и добился своего. Сначала просто друг, сумел стать гораздо большим в моей жизни, завоевал тембром голоса, мимолетным касаниями, и я подчинился - захотел подчиниться. Стал зависимым от него, его присутствия рядом, и так не хотел расставаться.
Прижимаю к себе покрепче человека, заменившего мне всех и вся, того, в чьих зрачках я растворился без остатка в первую же секунду нашей встречи, но не подал и виду. А ведь он опасался, что я его отвергну...
Река времени течет медленно и бесшумно, ласкает бодрящим ветром наши тела, нет, наше тело - одно на двоих, а он все так же, с неповторимой улыбкой на губах, скользит взглядом по просыпающемуся городу.
А завтра я его оставлю. Напишу небольшую записку - беспощадный клочок бумаги, всего несколько слов. Он наверняка будет проклинать того, на кого я его якобы променял, будет вспоминать наши дни света. Может, будут отчаяние и слезы. Но он забудет, справится, рано или поздно сможет порвать старые фотографии и стереть из памяти воспоминания. Время - ветер, не так ли? И сможет жить дальше. Только, наверное, больше не будет встречать рассветы. Не со мной. Он ни в коем случае не должен узнать, что у меня рак.